О культурном кругозоре жителей Америки и Казахстана

Интервью в газете Қазақ Əдебиетi с Алмазом ШАРМАНОМ, профессором медицины о культурном кругозоре жителей Америки и Казахстана.

Казахская версия опубликована на сайте writers.kz.  

Беседу вела Зарина БҮЙЕНБАЙ

Зарина БҮЙЕНБАЙ: Вот вы жили в Америке, насколько американцы близки к культурной жизни, например, к походам в театры, на оперные и балетные постановки? Как они себя держат в таких местах? 

Алмаз ШАРМАН: Америка – это многонациональная страна, где каждый этнос, возрастная и социальная группа имеет свои уникальные культурные и духовные пристрастия. Также как и американская нация многолика, музыкальное искусство является многогранным. Оно подвержено многим течениям и культурным особенностям. Взять, например, искусство любимого мною композитора Джорджа Гершвина. Это удивительное слияние негритянского джаза, пуэрто-риканской лирики и традиционной еврейской музыки. Гершвин весьма популярен в Америке, поскольку он писал истинно американскую музыку, квинтэссенцией которой является многогранность. При этом Америка открыта для окружающего мира и истории. Именно на американской земле был реализован талант гениальных композиторов Стравинского и Рахманинова. Ярчайшим представителем американской культуры является Леонард Бернстайн, который, будучи американцем, открыл человечеству искусство австрийского композитора Густава Малера 19-го века. Лишь после постановки Бернстайном 5-й симфонии Малера мир стал признавать этого забытого гения. Симфоническую и оперную музыку в Америке ценят и понимают далеко не все американцы. Среди молодежи популярна рок музыка, попса и рэп. Многие люди среднего поколения увлекаются джазом. Классическую музыку ценят, как правило, высокообразованные и состоятельные люди. Причем есть тонкие ценители, которые ходят на музыку таких непростых композиторов, как Альфред Шнитке. Однако большой популярностью пользуется так называемая популярная классика – Штраус, Моцарт, Гершвин, которая нравится гораздо более широкой аудитории. Недавно был на концерте симфонического оркестра в Сан Франциско. Публика была достаточно разношерстная – можно было увидеть мужчин в смокингах, женщин в элегантных шубах и вместе с ними длинноволосых бывших хиппи в джинсах. Несмотря на внешние различия, всех их объединяла общая любовь к непревзойденной музыке Брамса и Дебюсси. Глубокое понимание классики приходит с возрастом. Меня впервые родители повели на трехчасовую оперу Вагнера «Кольцо Нибелунгов», когда мне было 16 лет. Это когда мы со своими сверстниками увлекались рок музыкой от Джимми Хендрикса и Led Zeppelin. Помнится, тот поход на Вагнера на многие годы отбил у меня желание слушать оперу. Лишь только сейчас – в мои 53 года я стал реально понимать гениальность Вагнера. Был приятно удивлен, когда услышал прекрасное исполнение Тангейзера в Астане – в исполнении Алана Бурибаева и астанинских артистов. То есть всему свое время и место. К сожаленью, о казахской музыке в Америке пока знают мало. Однако, казахская культура также отличается открытостью. Напомним, что многие казахские национальные мотивы стали доступными за пределами Казахстана благодаря Евгению Брусиловскому. Убежден, что недалек тот час, когда на сценах Метрополитан Опера или Кеннеди центра мы услышим голоса и мелодии казахских исполнителей.

Зарина БҮЙЕНБАЙ: Я знаю, что вы не равнодушны к оперным и балетным постановкам. Как казахи держат себя в таких местах, насколько казахи культурно и духовно развиты? 

Алмаз ШАРМАН: Казахская музыкальная культура своим разнообразием мне в чем-то напоминает американскую, а именно, своей многогранностью, широтой, открытостью и глубокой культурной философией. Напомню, что многие гениальные джазовые музыканты не получали формального музыкального образования. Это были виртуозные импровизации, которые вылились в гениальную музыку. Казахская музыка – это тоже бесконечные импровизации. Это сочетание удивительной палитры степных кюев Таттимбета и императивной гармонии Курмангазы. Хоть казахи как этнос являются достаточно монолитными, можно увидеть глубокие различия в том, из какого региона происходит то или иное произведение: принадлежит ли оно Сары Арке или Семиречью или западным степям Казахстана. Многое говорит о том, что у казахов очень глубокие философские корни музыкальной культуры. Каждый из нас по-своему талантлив. Недавно с семьей посетили замечательное представление – айтыс оркестров – классического-симфонического и народно-инструментального. Исполняли молодые музыканты под руководством Жании Аубакировой. Было удивительно слушать, как классические музыканты исполняют Курмангазы, а домбристы и кобызисты – музыку Штрауса. Это было достойное сравнение. Мой 19-летний сын, который увлекается металлическим роком, был впечатлен концертом: мы все получили огромное удовольствие от мастерства наших молодых музыкантов. Как вела себя публика? Да также как и американцы: вскакивали, вскрикивали, хлопали. Мы все не могли сдержаться от восторга, ведь искусство – это прекрасные эмоции и наслаждение, которые некультурно скрывать.

Зарина БҮЙЕНБАЙ: Вот, например, у нас в основном развито только эстрадное зрелище. Рацион небольшой. Можете высказать  Ваше мнение по этому поводу? 

Алмаз ШАРМАН: Я не имею ничего против современной музыки. Напротив, я ее очень люблю. Пару лет назад мы с семьей посетили концерт ColdPlay в Нью Йорке. Мечтаю попасть на гастроли Led Zeppelin – они выступают без рано ушедшего барабанщика. Обожаю джазовую музыку Джона Колтрейна. Иногда даже нравится попса и некоторые элементы рэпа. Все это современное искусство и пренебрегать этим нельзя. Например, когда выдающуюся американскую соул-певицу Ариту Фрэнклин спросили какой сталь музыки она бы предпочла, если бы вновь начала карьеру – она сказала – рэп. Допускаю, что столетия назад 5-я симфония Бетховена или "Волшебная флейта" Моцарта  воспринимались так же,  как сейчас -  рок или попса. Просто время было другим, также как и музыкальные технологии. Не удивлюсь, если будущие поколения будут воспринимать Rolling Stones или Amy Winehouse как классику. Кстати, это уже сейчас происходит: в Сиэттле построили огромный музей музыки, в основном посвященный Джими Хендриксу. Музыка эволюционирует и развивается, также как и мы с вами. В Казахстане классиками стали Дос Мукасан. Кстати, недавно известный журналист-медийщик Батыр Казыбаев присудил им по этому поводу специальную премию. Это произошло на концерте казахстанской рок музыки, которую организовал Тенгри FM. Со мной на концерте был мой коллега – профессор из Германии Вульф Манн. Так он был весьма впечатлен казахстанскими рок музыкантами. Так что «рацион» достаточно неплохой. В любом искусстве всегда были свои пассионарии. Уверен, что они есть среди нас. Их нужно вовремя распознать и поддержать. В Казахстане сегодня для этого создаются уникальные возможности, культура в стране переживает истинный Ренессанс.

Зарина БҮЙЕНБАЙ: Последнее исследование показало, что по количеству театров США на первом месте. Париж значительно опередил всех по числу публичных библиотек, а Англия по числу музеев. Каков наш казахстанский зрительский контингент?

Алмаз ШАРМАН: Действительно, в США – самое большое число симфонических оркестров. В каждом штате имеется как минимум один симфонический оркестр. В одном Нью-Йорке - их несколько десятков. Многими этими оркестрами дирижировали и руководили прославленные музыканты, такие как Джордж Солти, Сейджи Озава, Плачидо Доминго, Юрий Темирханов и др. Надо отметить, что почти все симфонические оркестры и оперные театры содержатся на средства частных пожертвований и фондов. Это свидетельствует о том, что в Америке искусство по-настоящему народное. Это же касается и театров. Кстати, в 70-е годы на сценах Вашингтонского театра Arena Stage популярностью пользовалась постановка «Восхождение на Фудзияму» нашего Калтая Мухамеджанова и Чингиза Айтматова. Думаю, что в Казахстане есть произведения, которые могли бы реально заинтересовать американских ценителей литературы и искусства. В Казахстане делается немало для возрождения культуры и искусства. Мы все с нетерпением ждем открытия в Астане нового оперного театра, на сценах которого могли бы выступать многие молодые казахстанские исполнители, которые пока работают в лучших театрах Европы. Также надеемся, что сцена Астана Опера будет привлекать и прославленных певцов и музыкантов, таких как Анна Нетребко и Клаудио Аббато. Любовь к музыке не возникает сиюминутно. Ее нужно воспитывать и к ней нужно приобщаться. В Казахстане функционируют высококлассная Консерватория и Академия Искусств. Не могу не отметить также школу музыкального искусства Каракат Болмановой – замечательные, талантливые дети и профессиональные педагоги. Думается, что выходцы из этих храмов искусства сумеют создать ту самую атмосферу, когда большинство казахстанцев будут иметь возможность наслаждаться прекрасной музыкой и искусством.

Зарина БҮЙЕНБАЙ: Что дадут народу публичные библиотеки? Как развить такую культуру в Казахстане?

Алмаз ШАРМАН: Говоря о библиотеке, нужно иметь ввиду две ее ипостаси. Первая – это библиотека как источник информации. Вторая – это место культурного и интеллектуального общения. В качестве источника информации, думается, библиотеки потеряли смысл. Например, для меня источники информации содержатся на электронных носителях, а вся нужная для меня медицинская информация содержится в моем iPhone и iPad. Для большинства современных медиков не имеет смысла ходить в библиотеку для того, чтобы узнать побольше о какой-либо болезни или методе лечения. Все это содержится в виртуальном информационном облаке. Вместе с тем, библиотеку нужно рассматривать в качестве культурного и даже политического явления. В Америке традицией является называть библиотеки именами бывших президентов – например, библиотека Ричарда Никсона или Джеральда Форда. Это своего рода мозговые центры, где ученые и политики вместе обсуждают актуальные проблемы современного мира и предлагают решения для насущных международных и внутренних проблем. Думается, в этом смысле библиотеки могут служить достаточно эффективной площадкой для интеллектуального диалога и обмена мнениями.

Зарина БҮЙЕНБАЙ: После посещения балетных, оперных, театральных постановок, какие возникают чувства у человека? Вдохновляемся ли мы чем-то?

Алмаз ШАРМАН: Как медик скажу: получение эмоционального и интеллектуального наслаждения от прекрасной музыки или постановки у меня сопровождается выбросом мозговых гормонов эндорфинов, которые позволяют на время забыть о земных проблемах, думать о бесконечности и вновь по-доброму посмотреть на мир. Это исцеляет и продлевает жизнь.

Зарина БҮЙЕНБАЙ: В мире столько культурных городов, кому-то по душе Стамбул, кому-то -  Москва, кому-то -  Париж, кому-то - Пекин, а кому-то - Алматы и тд. Какое культурное будущее у казахстанских городов? Что мы можем продемонстрировать иностранцам? Станет ли Алматы или Астана культурной столицей Центральной Азии?

Алмаз ШАРМАН: Мне представляется, что Астана имеет серьезные шансы стать культурной столицей Центральной Азии. Особенно это связано с предстоящей всемирной выставкой ЭКСПО-2017. Напомним, что Эйфелева башня в Париже была приурочена именно к всемирной выставке, которая проходила более ста лет назад. Конечно, выбор города в качестве культурной столицы не только связан с архитектурными достижениями. Как отмечалось, в Астане создается достаточно развитая культурная инфраструктура – множество современных театров, культурных сцен. Важно наполнить их достойным содержанием. В этом смысле в стране многое делается для воспитания нового поколения исполнителей. В Казахстане есть великолепные молодые певцы, танцоры. Не могу не отметить огромные успехи казахстанской кинематографии. В Казахстане реально появились новые пассионарии, которые безусловно поднимут престиж страны. Что касается Алматы, то с решением экологических и инфраструктурных проблем у города появится реальный шанс возродиться в качестве культурной столицы. Важным преимуществом Алматы является ее уникальный природный ландшафт. В сочетании с великолепной архитектурой исторической части города, а также новых зданий по Аль-Фараби, построенных по канонам Нью-Йоркской архитектуры SOM, Алматы, думается, вновь сможет «засиять». К тому же в городе реально существуют исторические традиции: культурная элита живет именно в Алмате.